Что можно сказать об этой удивительной книге Елены Макаровой по воспитанию и развитию, которая читается как роман? Лучше я приведу несколько отрывков...
В начале было детство
Предисловие
... «Я абсолютно убежден в том, что 98-99% потенциальных талантов губят ясли, детские сады, школы с 40-а учениками в классе, и что это вредительство намеренное и целенаправленное. Помните, у Шекспира Юлий Цезарь говорит: «Вот у Кассия мрачный взгляд. Он слишком много думает. Такие люди опасны.» Понятно?» (В.П. Эфроимсон)...
Всему свое время
... Мы не успеваем переработать огромное количество информации, которую обрушивает на нас современный мир. Жизнь стала гонкой, а мы - невротиками. Но наверняка и это пройдет, и ураганное время сменится на спокойное.
Пока же мы вовлекаем в гонку своих детей. Гонка становится стрелочником режима дня. С личным временем ребенка мы не считаемся.
Поздно, а сын все рисует. Как же он встанет утром, - беспокоимся мы с мужем и просим отложить рисунок до завтра. Сын послушался нас и пошел спать. Назавтра он вернулся к рисунку, попробовал его доделать, но не вышло. Он рассердился и разорвал работу в клочья...
Ничья
Навстречу мне, из глубины коридора Русаковской больницы, движется маленькое существо, ребенок-лягушонок. Над верхней губой - свежие швы, ноги враскоряку. На вид - годика два, не больше.
К счастью, вместе с пластилином, воском и фломастером (я иду заниматься с Темой, о нем - речь впереди) у меня с собой мишка и заяц, игрушки дочери. Я достаю их из сумки, девочка (этим существом была девочка) выхватывает у меня потрепанных зверюшек и бежит, ковыляя, в угол. Так собаки уносят кость в будку, чтобы никто не отнял.
И только мы с Темой взялись за лепку, в палату входит санитарка, тянет за собой ребенка-лягушонка.
- Это Вы ей подарили? - спрашивает строго.
Малышка скулит, тычет в меня пальцем.
- Да.
- Ну ладно, иди. А то, знаете, она все тащит, - объясняет мне санитарка.
Девочка спасена. Унесла зайца с мишкой в угол, протяжно скулит, видно, рассказывает своим друзьям, какого натерпелась страху.
Эта девочка - ничья. Она - отказная. Так объяснил врач. В «Русаковке» ей прооперировали заячью губу, теперь переведут в Филатовскую - вправлять врожденный вывих бедра...
Эту девочку никто не избалует, так и пойдет по жизни - ничья, неизвестно по чьей прихоти оказавшаяся на свете. А где-то живут ее родители. Родители ничьего ребенка.
Эклектика
... Инночка все, что ни слепит, заворачивает в фантики.
- Чтобы было тепло, - объясняет она.
Она хочет поскорее стать мамой, и чтобы у нее было шестеро детей. На ночь она будет всех укрывать одеялками и, как ее мама, подтыкать одеялки под пятки.
Закутывание малышей, утят, котят, которых она в изобилии лепит, это не замуровывание, а «чтобы было тепло». Не зная мотива, можно было бы обнаружить в «закутывании» тревожный симптом.
Для непосвященных работы Инночки - это пластилиновые конфеты в обертках, а для нас с ней - символ тепла и материнской заботы...
Бродит дрёма возле дма
... Как-то я попросила детей вылепить следующее: «Бродит дрёма возле дома, бродит сон вдоль окон. И глядят - все ли спят.»... «Визуальные» дети пытались найти форму абстрактным понятиям, «словесные» неукоснительно лепили дом или стену с окном (раз это было в тексте) и людей, изображающих сон и дрёму.
Есть и другое деление - на аналитиков и синтетиков. Детям-аналитикам жить, кажется, легче. Они - комбинаторы. Прекрасно справляются с дизайнерской работой. Это, кстати, более обучаемые дети. Синтетики - натуры художественные, они идут от цельной идеи. В отлиие от аналитиков, вылепливающих всё по отдельности, они небрежней относятся к деталям и редко воспринимают красоту декоративного изделия, к которой чувствительны аналитики.
Разминая пластилин, ребенок приговаривает: «Ой, белка, и ухо вылезает!» Это - синтетик. Другой скатает шарик, палочки, огурец, соединит вместе и получит ту же самую белку. Проще говоря, синтетики «находят» весь предмет в материале, аналитики собирают его по частям.
Мне нравится возиться с такими маленькими
... Папа Кати, которого интересуют «успехи».
Я достала Катины рисунки с полки.
- Не надо, - кивнул он на папку, - меня интересует ваше мнение о Кате, а не о ее талантах.
Я молча перебираю Катины рисунки. Он поглядывает и похмыкивает.
- Катя неуравновешенная, ее воспитывают две бабушки с разными характерами. Отсюда капризы, вспыльчивость. Катя добрая, ей хочется все утрясти, успокоить. Но она находится меж двух огней, одна бабушка деспотична, а другая ее балует.
- С чего вы это взяли? - отшатнулся от меня Катин отец.
- Из рисунков.
- Ну и где же вы видите двух бабушек?!
- Я вижу не двух бабушек, а один и тот же конфликт. Он - в композиции. Вокруг центральной фигуры происходит какая-то война...
- А почему вы считаете, что эти… эти… - папа долго подбирал слово, - чертики - бабушки, а не папа и мама?
- Папу и маму дети выделяют, они и размером больше, и место на рисунке у них более престижное. Все остальные кроются за сказочными персонажами, цветами или просто мазками красок и росчерками линий. Детям свойственно переназывать предметы, перераспределять их функции.
- Вы - гадалка! Мы с женой действительно очень заняты работой. Катя живет то у одной, то у другой бабушки. Моя мать крутая, а мать жены - слишком мягкая. Что же нам делать?…
Нюра слепила кузнечика
... Вспомнилась Лика, соседка по даче. На какое бы время ни отлучилась мать, она ходила из угла в угол, заложив руки за спину, как профессиональный зэк, и повторяла: «Вперед к маме - назад к маме!» Когда мы встретились с Ликой снова, ей уже было восемь лет. Ее маме, молодой красивой женщине хотелось проводить вечера во взрослой компании, купаться вместе со всеми в море, гулять по горам. Она уходила, как только Лика уснет, и просила нас прислушиваться. Но нечего было и прислушиваться. Стоило Лике проснуться и обнаружить отсутствие мамы, она подымала страшный крик: «Мама упадет с горы, ее съедят волки!» Успокоить ее было невозможно. «Мама, мамочка, мама ты моя!» - и вся песня. Когда Лике исполнилось тринадцать лет, мама ушла, оставив Лику отцу. У девочки было верное предчувствие...
Заметки В.П. Эфроимсона по ходу чтения рукописи «В начале было детство» 1985 г.
К главе «Светлячок на ладони мира»
А как хорош, выразителен портрет Зяблика! Их не так мало: конечно, мало, но именно на них-то и стоит земля, а не на трех китах или там слонах. И как хорошо, что Вы вспомнили Марию Болконскую - мать Л.Н.Толстого, без которого его бы не было. (Ее образ списан Л.Н.Толстым со своей матери) И так подло с Вашей стороны, что Вы написали всё, что я хотел написать (ну, конечно, по-другому). А не угодно ли Вам прочитать предисловие Л.Н.Толстого к чеховской «Душечке»? Я это цитирую в «Этике», но знать Вам полезно. Вашу концепцию добра это предисловие подкрепляет мощно...